scholar_vit

Заголовок этого поста может показаться оксюмороном. Какие скрытые цитаты у автора, принципиально центонного, вся поэтика которого построена на узнаваемости строчек? Тем не менее внимательное чтение показывает, что цитаты у Шаова часто многослойны, и не всегда все видно с первого взгляда.

Присмотримся к первым строчкам строфы из Разговора с поэтом:

Взнесись главою непокорной
Хотя бы выше нужника,
Хотя б на метр над уборной,
На средний уровень — пока.
Восстань, поэт, и виждь, и внемли,
Побрейся, да не пей с утра.
Займись ты рифмой, в самом деле!
Поэт ты, или хрен с бугра!

Казалось бы, все на ладони. Обыгрываются хрестоматийные строчки "Вознесся выше он главою непокорной". Вместо Александрийского столпа тут нужник, что подчеркивает скромный масштаб собеседника автора (хотя ниже автор и признает: "Есть и бездарнее, чем ты").

Несколько смущает, однако, слово "нужник". Это не такое уж распространенное слово сегодня. Словарь Кузнецова (1998) помечает его как "устар". Почему Шаов выбрал именно его?

Отсылки к Пушкину в строфе не ограничиваются "главой непокорной". Чуть ниже -- цитата из "Пророка". Поэтому вполне логично предположить, что нужник тут тоже имеет отношение к пушкинскому тексту. Но у Пушкина ситуация "поэт и нужник" встречается в другом хрестоматийном отрывке - в воспоминаниях о Державине:

Державина видел я только однажды в жизни, но никогда того не забуду. Это было в 1815 году, на публичном экзамене в Лицее. Как узнали мы, что Державин будет к нам, все мы взволновались. Дельвиг вышел на лестницу, чтоб дождаться его и поцеловать ему руку, руку, написавшую «Водопад». Державин приехал. Он вошел в сени, и Дельвиг услышал, как он спросил у швейцара: «Где, братец, здесь нужник?» Этот прозаический вопрос разочаровал Дельвига, который отменил свое намерение и возвратился в залу. Дельвиг это рассказывал мне с удивительным простодушием и веселостию.

Как кажется, совпадение тут не случайно. Пушкин тут говорит о столкновении "поэтического" (рука, написавшая "Водопад") и обыденного, нарочито сниженного - т.е. как раз о том, о чем пишет Шаов. Если Шаов действительно отсылает к этому тексту, то в строфе появляется самоирония. Автор как бы говорит себе: "Ты предлагаешь поэту вознестись над нужником - но это не удавалось даже Державину. Да и нужно ли в самом деле возноситься над нужником?" Поэт оказывается не таким уж "хреновым", как утверждается в одной из следующих строф: вон с Державиным сравнивается.

Шаова интересно слушать. Но еще интереснее читать - и читать внимательно